Работа актера над собой(ч.6)

Но в чужой, а не в своей шкуре мое отношение к вам коренным образом изменилось. У меня было такое ощущение, что не я с вами общаюсь, а кто-то другой. Мы же вместе с вами смотрим на этого другого. Вот почему ваша близость ко мне, ваш взгляд, направленный мне прямо в душу, не только не смущали, а, напротив, подзуживали. Мне было приятно нагло смотреть на вас и не бояться, а иметь на это право. Но разве я посмел бы это сделать-от своего собственного имени? Никогда. Но от чужого имени – сколько угодно. Если я смог так чувствовать себя лицом к лицу с вами, то уж со зрителем, сидящим по ту сторону рампы* я бы не церемонился.
– А как же черная дыра портала? – спросил кто-то.
– Я ее не замечал, потому что был занят более интересным,, охватившим всего меня.
– Итак, – резюмировал Торцов, – Названов подлинно жил в образе отвратительного критикана. А ведь жить можно не чужими, а своими собственными ощущениями, чувствами, инстинктами.
Значит, то, что дал нам Названов в критикане,- его собственные чувствования.
Спрашивается, решился ли бы он показать их нам от своего" собственного имени, не скрываясь за созданным образом? Может быть, у него есть в душе еще какие-то зерна, из которых может вырасти новый гад? Пусть он нам покажет его сейчас, не меняясь, не гримируясь и не костюмируясь.
Решится ли он на это? – вызывал меня на признание Аркадий Николаевич.
– Отчего же. Я уже пробовал играть тот же образ критикана без грима, – ответил я.
– Но с соответствующей мимикой, манерами, походкой? – спросил опять Торцов.
– Конечно, – ответил я.
– Так это все равно, что с гримом. Не в нем дело. Образ, за который скрываешься, можно создать и без грима. Нет, вы покажите мне от собственного имени свои черты, все равно какие, хорошие или дурные, но самые интимные, сокровенные, не скрываясь при этом за чужой образ. Решитесь вы на это? – приставал ко мне Торцов.
– Стыдно,- признался я, подумав.
– А если скроетесь за образ, тогда не будет стыдно?
– Тогда могу, – решил я.
– Вот видите! – обрадовался Торцов.